Понедельник!

Так как я не устроила вам Пятницу - извольте получить ПОНЕДЕЛЬНИК (+18)

Сейчас модно про карму. И у меня есть история.



Рассказал тут один, – он участковый и знаком с этим делом по долгу службы. Так что, всё правда и награда нашла героя…

Кратко, – один гражданин (назовём Василий), страдал эсгиби… циби…ониз… Тьфу!
В общем, – любил в публичном месте (в лесу), фраппировать молоденьких дам своим обнаженным видом.

Только потеплеет, покрасят лавки, пригородный лесок обрызнется зеленью, – он тут как тут.
Сидит в кустах, как собака над кучкой – и ждёт, когда на просеке появится молодка с коляской, или прыщавка пробежит трусцой.

Нет, он не выскакивал вдруг у них перед носом. Ему нравилось возникать за спиной, как привидение, дикое, но симпатишное.
Кашлянуть, и: «Мадам, который час?»

Баба вскрикнет, обернется. А он стоит – в одной руке лёгкая шляпа на отлёте, еще и улыбается – Юлий Цезарь блин. Некоторые с криком убегали. Другие обругав, уходили фырча. Кто-то крутил у виска, кто-то снимал на телефон.

А ему пофиг, – он всем говорил: «Мерси». И невозмутимо, с достоинством скрывался в чаще.
И что характерно, – никто из потерпевших телегу на этого паразита в полицию не накатал. То ли наши бабы не из пугливых. То ли интимная жизнь у них страшно однообразна... Не берусь судить, однако факт остаётся.
Но, босомудое счастье Василия, было недолгим.

Одним пасмурным днем на исходе мая, он поеживался в кустах возле просеки. И выглядывал кому бы показать свои озябшие фаберже. Галерист понимаешь, меценат. Как назло, никого.

И тут, на тропке появилась баба с лыжными палками: раз - два, раз - два.

Таких баб без лыж, Васька сторонился, как и беспредельщиц на дорогих великах. К такой велосипедистке сзади не подкрадешься. А заходить спереди – себе дороже. Давят не спрашивая имени, как укуренные хачи.

Раз уже сбила такая до сотрясения мозга и скрылась с места ДТП. А которые с палками, – старушки, – без подставки падают. Или сердечницы, – эти от одного Васькиного вида могут опрокинуться. А это уже пахнет мокрухой.

Но эта «лыжница» была кажется молода. Жопа литая и палками орудовала, как новенький паровоз шатунами – так и мелькают: чух-чух, чух-чух.

Вышел он из кустов, оценил её коньковый шаг. Нагнал, приподнял шляпу и спросил за время.
Девушка обернулась. Василий положил шляпу на место.. Была она прекрасна, как Столетняя война с чумой под руку. Да и моложе немногим – лет шестидесяти.
Но, скандинавская ходьба сделали своё дело. Со спины Вася обманулся лет на тридцать. Да-с, с женщинами так бывает, – если смотришь со спины и на жопу.

– У-у... – восхищенно прогудела старуха. - и шагнула навстречу протянув руку!
Тот от демарша ахнул и резко потеряв тягу к публичности, Васька шагнул с тропы в лес.
– Постой, эй! – воскликнула «лыжница». – А время как же?

Чертыхаясь, он двинулся в чащу, отмахиваясь от веток и мошкары – обломался кайф. За спиной послышались шаги – старуха двинулась следом. Этого ещё не хватало.
А эта курва опять: – Стой, мОлодец. А время-то?
– Около двух. – отрезал Василий и уточнил, чтоб отвязалась наверняка. – По Москве. В гости не приглашаю, чай кофе не держу. Не пью, не курю.
– Тогда покажь ещё.
– Чего?
– Покажь, говорю. Не разглядела я. – более чем фамильярно обратилась старуха и ощутимо ускорилась.

Они уже едва не бежали вприпрыжку. А стрёмная бабища не только не отставала, но даже нагоняла – только палки свистели.
– Отвяжись, бабка старая! – в надежде добром и честью, отделаться от назойливой старушонки, попросил Васька и перешел на третью.

Не тут-то было. Бабка и не думала оставить гонку преследования и даже пригрозила:
– Ах ты, щенок! Вот тебе!
В ту же секунду Васька взвыл. В жопу клюнуло что-то острое, – старуха ловко метнула увесистую палку. И шутя проделала в беззащитной Васькиной жопе вторую дырку, не хуже первой.

Более не раздумывая, Васька кинулся наутёк. Старуха шла, как привязанная – он слышал её размеренное, мощное дыхание и ровный топот. Похоже, бабка играючи могла сдать ГТО. Не бабка, а прям какой-то олимпийский резерв СССР.

Васька был крепко напуган. Собаки за ним гонялись – бывало. Но чтоб такие вот физически подготовленные упорные старушки с копьями…
– Стой, стрелять буду! – решила та взять на понт.

«Веселые старты…» – отметил Васька. Смех смехом, но смекнул, – сейчас прилетит еще пика. А с изрешечённой жопой не уйти – силы не равны.
Потому он поддал из последних, и с разбегу прыгнул на приглянувшуюся березу, как белка - летяга. Обнял всем телом, – отбил все и ободрал живот, карабкаясь ввысь.
Мгновенье спустя подлетела ведьма и хищно уставилась снизу. Глаза горели, то ли нездоровой страстью, то ли здоровым спортивным азартом. Дыхание её на удивление не сбилось. Тогда, как Васька хрипел и обливался потом.

– Слазь, кобель голомудый! – приказала старуха. – Внизу договоримся.
– С ума сошла, бабка? О чём?
– Ну какая я бабка? – неожиданно миролюбиво сказала та. Прищурясь на аппетитно свисающие из листвы бруньки Василия. – Мне всего сорок пам… ням…ам… А тебя, как кличут, соколик?
– Генрих, – вдруг соврал Васька, и зачем-то спросил: – А тебя…Вас?
– Генриетта Ивановна. – несомненно лгала эта чертовски опасная бабка – Слезай, я тебе тоже кой - чего покажу.

"Ничего себе! – оторопел Васька, – Бегает с утяжелением. Лошадь пожарная. Такая махом на запчасти разберёт, – во попал!"
Эстетичного Ваську затошнило, поехала голова – он крепче вцепился в ветви.

– Слезай, сокол. Договоримся. Растревожил женщину и в кусты? Не годится. Слезай, а? – увещевала старуха.
И прикрикнула: – Ну?!
– Шла бы ты, бабка. – едва не плача попросил он. – Уже и дождь собирается.

– А почто меня соблазнял?. – корила бабка.
Васе стало совестно: – Я ж не знал, что ты… вы, такая…
– Какая?
– Старая и некрасивая.

Старуха так и заскрежетала зубами: – Слезай, обезьяна. Или соструню!
– Нет. А не отстанешь, напишу заявление о попытке изнасилования. Отвали, крокодилище.
В ответ, старуху обуял бес:
– Слезай, или стреляю!

К счастью, закрапал холодный дождь. Васька повеселел, а на бессильное «стреляю» - рассмеялся и помахал извращенке – Катись, старая вешал…

Не договорил. Старуха выхватила из рюкзака короткое, но страшное ружье – да-да, ствол!
– А-а-а! – завизжал точно баба Васька. И ну карабкаться вверх с голой жопой, – точь - в - точь обезьяна.

Старуха навскидку дважды спустила крючок, заставив Ваську заорать на весь лес. На заду загорелись два алых пятна.

Каркнув, Васька истово взмахнул руками. И даже несколько взмыл, но тут же повалился – гулко стукаясь о сучья и треща ветками, как Винни Пух после выстрела драгоценного кореша.

Брякнулся оземь без чувств.

Бабка-то оказалась в прошлом биатлонист. А сейчас - набегается с палками по лесу, а потом палит по банкам из ружья для пейнт бола – форму значит поддерживает. Вот так…
А в общем и целом – сидите дома, здоровее будете.

А. Болдырев.