Не проходите, люди...

Бездомный пёс поранил лапу,
струёй бежит из раны кровь,
а он зализывает рану,
скулит и лижет вновь и вновь.

Зима, мороз, промозглый ветер.
Псу треплет уши, как листву.
А я смотрю на это дело:
-Иди ко мне, - его зову.

Пёс не спешит, не доверяет.
Возможно, кто-то обижал.
Мне жалко пса. Он замерзает,
он, как осенний лист дрожал.

Сама к нему иду несмело,
за шагом шаг, а пёс скулит.
Кровь на снегу, тщедушно тело,
а лапка, видимо, болит.

-Ну, что, дружок, пойдём со мною.
Да, тут совсем не далеко.
Тебе перевяжу я рану,
там ждут тепло и молоко.

Я глажу пса. Он весь напрягся,
но не сердит, и не рычит.
Добрейший взгляд, застыли слёзы,
а он, как каменный, молчит.

Не скажет пёс: «Я погибаю,
околеваю на ветру,
я шерстью к снегу примерзаю...
Мороз так крепок поутру».

Не скажет пёс, что в брюхе пусто,
что он давно уже не ел.
С такой тоской и безнадёгой
пёс этот на меня смотрел.

- А ты хороший, добрый малый,
что, лапка здорово болит?
Ты поднимайся для начала.
А пёс страдальчески скулит.

Его по холке потрепала:
- «Вставай же, пёс, пойдём со мной.
Тут рядом, милый», - я сказала.
Поднялся пёс, пошёл за мной.

Он ковылял со мною рядом,
взгляд недоверчивый бросал,
и останавливался часто,
когда безумно уставал.

Я терпеливо ожидала,
а он, как будто понимал,
что человек ему сегодня
зла совершенно не желал.

И, обработав дома рану,
перевязав её бинтом,
борщом собаку я кормила,
и напоила молоком.

Обсохла шерсть, пёс отогрелся,
и крепким, крепким сном заснул.
Ну, а потом, когда проснулся,
мне руку ласково лизнул.

Так и остался жить со мною,
добрейший, очень умный пёс.
Не выгонять же мне собаку
из дома снова на мороз.

Мы с ним дружны, он мой товарищ.
Теперь он предан мне всегда.
Прошу: не проходите, люди,
беду чужую никогда!


© Copyright: Марина Малютина, 2015Свидетельство о публикации №115030112958