Мой путь в ковбои - 6

Когда эта программа минимум была выполнена, надо было снова сделать Рыжую полноправным участником дорожного движения. Выехать от нас на асфальт можно было или через деревеньку Карьково, или покороче, через Большую Горку. Турбаза располагалась на месте исчезнувшей Малой Горки. Между выездами по шоссе расстояние было км. полтора.

Собрался это я с духом и отправился на трассу длинным путем. От первой же фуры Рыжая ринулась через кювет. Когда сердце выбралось из пяток, я не без удовольствия отметил, что лошадь удалось остановиь довольно быстро. Правда уже не сидя в седле, а вися у неё на шее. Но не упав!

Увидев четвертый по счёту грузовик Рыжая уже всего только встала, что тоже не полагается, но на первый раз сойдет. А там и к дому поворачивать пора.
Едва мы свернули с насыпи, кобыла, до той поры нервно рысившая, сорвалась в чудовищный галоп, демонстрируя всем естеством, как она спешит убраться подальше от этой Тропы Грохочущих Чудовищ! Ни до ни после мне ТАК скакать не приходилось!

Ощущение было такое, что до седла я долетать не успеваю, а бултыхаюсь в воздухе на две ладони выше конской спины.
Испуг все же прошел и к аллюру этому я начал приноравливаться, но быстро сообразил, что лететь так хорошо лишь по ровному полю, а когда на въезде в Горку дорога завиляет по колдобинам меж луж и кустов, будет мне фигово. Потому начал притормаживать всеми доступными средствами, включая такой негуманный метод, как передёрг поводьями, что и привело к желаемому результату в десятке метров от первого поворота дорожки.

Еще несколько таких поездок - и Рыжая снова вернулась к нужному статус-кво. Но расслабляться было нельзя, что она мне вскоре и продемонстрировала. Месяц спустя, я в очередной раз поднял её в галоп, уже не запредельный, но завернув на галопе за изгиб дорожки, Рыжая шарахнулась вбок, не сбавляя скорости.

Там, видите ли, стояла собака. Причем наша же Веста, увязавшаяся со мной, умчавшаяся сперва вперед, а потом решившая нас подождать. Подозреваю, кобыла не сколько испугалась, сколько сделала вид. Сдается мне, что некоторые лошадки склонны к этакому кокетству, навроде благонравных девиц, коим положено-де визжать и падать в обморок при виде мыши. Но мне от этого не легче. Если бы "вбоку" было ровное место, то я, наверное, усидел.

Там же, к несчастью, в высокой траве скрывались глубокие тракторные колеи. И когда Рыжая за секунду споткнулась в них всеми четырьмя ногами поочередно, из седла я вылетел. Опять же приземление на ровную поверхность сошло бы с рук, скорей всего. Но край одной из колей пришелся мне аккурат посередине спины и света я не взвидел.


Когда в районной больнице, куда меня доставили прямо с места падения, на вторые сутки удосужились сделать рентген, выяснилось, что мне таки "повезло" : позвоночник сломан. В свете этого радостного известия можно было считать, что повезло мне и без кавычек. Обошлось без всяких смещений-защемлений и я счастливо избег близкого знакомства с такими чудесами медицинской мысли, как гипсовый корсет и скелетная вытяжка.

Просто провалялся месяц на подсунутых под матрац досках, изнывая от скуки, неопределенности дальнейшей судьбы и переживаний за оставленное хозяйство и убивающуюся с ним жену.