Любимые кошки кардинала Ришелье

Что-то притихла у нас тема питомцев исторических личностей, непорядок.



Я уверена, что многие из посетителей портала смотрели чудесный советский мультфильм по мотивам трёх мушкетёров, где кардинал и его гвардейцы были кошачьего рода. Это неспроста. Наряду с любовью к прекрасному полу, кардинал Ришелье имел глубокую привязанность к кошкам. Предполагаю, что и последним было за что его благодарить. В Европе того времени к кошкам относились не слишком благосклонно. Скорее, как к необходимости, а не компаньонам - их считали связанными с потусторонними силами, но терпели, ведь должен же был кто-то эффективно защищать дома от грызунов. И большинство кошек имели исключительно утилитарное значение. Более того, мне встречались упоминания, что во Франции того времени было развлечение, сжигание кошек в мешках на костре. Так вот, пока кардинал Ришелье был у власти, подобного не случалось, никто не хотел бы разгневать его, мучая любимых мурлык.


У самого кардинала кошек всегда было несколько, по информации из различных источников от 12 до 20 единовременно. Зная эту слабость, дипломаты из разных стран преподносили ему котят в качестве подарка. Так, польское посольство привезло в виде подарка кошечку Людовиску. Из Турции была привезена Клодом Фарби де Пейрешем, другом кардинала, учёным и политиком, ангорская кошка с мягким и ласковым характером, недаром её звали Мими-Пайон, то есть что-то вроде Душечка-Прелесть. Из Англии прибыл суровый и брутальный кот, получивший имя "Морской", Фелимаре, в честь своего путешествия по воде.


Вообще к наречению кошек кардинал Ришелье подходил весьма творчески. Так, самого ловкого и беспощадного крысолова звали Людовик Жестокий. Самую подвижную и бойкую трехцветную кошку нарекли Газеттой, в честь одноимённого детища кардинала. Он же, кроме всего прочего, ещё и первую газету во Франции выпускал. Чёрного как смоль огромного кота звали Люцифер, что весьма экстравагантно для кота духовной особы. Другая же кошка, Серполетта, носила имя в честь благовоний, которые в то время использовали при богослужениях. Имя кошечки Руби Сюр Ленгль, буквально означающее "рубиновая булавка", всегда оставлявшей после себя пустую мисочку, отсылает нас к поговорке «платить копейка в копейку» (payer rubis sur l'ongle). Любимая белоснежная кошка носила имя Мириам. Еще одну из самых любимых звали Сумиз, в переводе "безотказная", также это слово во Франции означает "особу лёгкого поведения". Особо любимой кошка была потому, что она позволяла гладить себя в любое время и как угодно. Она же и была постоянным лекарем тела и души своего владельца.


Пара серых кошек, обожавшая спать в обнимку, носила имя знаменитых древневавилонских влюблённых: Пирам и Фисба (Тисба).

Ещё двух котов звали Перрюк (Парик) и Ракан. По легенде, эта парочка сладко спала в парике драматурга Ракана. Последний торопился на прием, в суматохе не заметил малышей и те выбрались на всеобщее обозрение уже в доме кардинала. Но, возможно, это очередная забавная легенда.

Почему кардинал испытывал такую привязанность к кошкам, хотя официальная церковь считала их чуть ли не пособниками дьявола, не совсем понятно. По одной версии, кардинал верил в магические способности кошек и надеялся, что они ими поделятся. По другой версии, кошки облегчали состояние довольно слабого здоровьем хозяина. Они лечили от болей в ногах, лёжа на коленях, грели во время простуд. Самые любимые лежали в изголовье, избавляя от головных болей, которым Ришелье был подвержен. Ну а по ещё одной версии, одиночка по натуре, он просто любил похожих на него по характеру кошек. Сдаётся мне, что всё аргументы складывались вместе.

Граф де Бриенн утверждал, что именно кошки стали препятствием для сближения кардинала и королевы Анны, у которой оказалась на кошек сильнейшая аллергия. Она жаловалась на бесконечный насморк и слезотечение во время встреч с кардиналом.


Немало картин изображают кардинала Ришелье с его любимицами, но кто именно из кошек изображён на них, нам остаётся только догадываться. Судьба любимец, однако, чрезвычайно незавидна. Ришелье оставил завещание, где назначил своим кошкам достойное содержание, но суеверные придворные сожгли несчастных на костре.